Ар нуво. Новатор, рационалист, универсал – Чарльз Ренни Макинтош

Ольга Боброва

Чарльза Ренни Макинтоша по праву называют единственным представителем и родоначальником стиля ар нуво в архитектуре Великобритании, где в то время царил неоромантизм. Но Макинтош не был «типичным представителем» стиля. Его вариант ар нуво – это изысканность и сдержанность, без основных стилеобразующих черт: ни взвинченного ритма, ни линий, напоминающих удар хлыста, ни обильных растительных орнаментов. А как дизайнер Макинтош создал вещи, дизайн которых опередил время. Они геометричны и функциональны, а их пропорции стройны, без излишеств…

 «Больное» детство

Чарльз Ренни Макинтош родился в Глазго 7 июня 1868 года в семье полицейского чиновника. Мальчик был вторым из 11 детей. Из-за травмы ноги он с детства вынужден был держаться подальше от ребячьих компаний, вел сидячий образ жизни.

Чтобы не скучать, он много рисовал садовые цветы. В результате получился цикл под названием «Гербарий». Эти цветы впоследствии украсили многие интерьеры.

Учеба и «Группа четырех»

Он учился в Глазго в Художественной школе Алана Глена, одновременно практиковался у архитектора Джона Хатчесона. Продолжал изучение архитектуры у Френсиса Ньюбери в Школе искусств. Позже он отблагодарил alma mater, создав проект нового здания Школы – архитектурный шедевр, украсивший Глазго. Закончив обучение в 1889 году, Макинтош устроился на работу в архитектурное бюро Honeyman & Keppie (с 1904-го – полноправный партнер). Он познавал архитектуру и искусства с удовольствием, азартом и неизменным интересом. И в 1890-м был награжден специальной стипендией Александра Томпсона, которую использовал для поездки во Францию и Италию для изучения архитектуры.

В студенческие годы он возглавил своеобразное направление ар нуво, возникшее в конце XIX века в Глазго. Ядром движения была «Группа четырех», в которую входили сам Макинтош, его друг Герберт Макнейр и сестры Макдональд. Потом барышни сменили фамилии, став Маргарет Макдональд Макинтош и Френсис Макнейр. Эта группа создала «стиль Глазго» в графике, декоративно-прикладном искусстве, проектировании мебели и интерьера.

Но работы не получили поддержки в среде художников «Движения искусств и ремесел». Проекты шотландцев резко осудили на выставке «Искусств и ремесел» 1896 года. Дорога на выставки подобного рода в Англии им была закрыта. Это был результат внутреннего конфликта между национальноромантическими и космополитическими тенденциями, того конфликта, что неоднократно возникал в искусстве на стыке веков. Между тем, отвергнутые в Англии работы шотландцев были восторженно приняты на континенте. Уже в 1898 году известный немецкий издатель Александр Кох поместил в своем журнале «Декоративное искусство» иллюстрированную статью о Чарльзе Макинтоше и его группе, в которой высоко оценил их творчество.

Чарльз Макинтош был единственным из этой четверки, кто, помимо прочего, серьезно занимался архитектурой. При этом источники архитектурного творчества Макинтоша сильно отличались от источников его деятельности в других областях искусства.

Архитектор

Чарльз Макинтош не любил архитектуру Греции и Италии, непригодную, по его мнению, к шотландскому климату. Основой его творческой философии стала традиция сельского шотландского жилища и так называемый «баронский стиль» средневековых замков. Он считал, что его надо непременно вернуть, разумеется, адаптированным к современным реалиям.

Чарльз Макинтош был еще и новатором в применении строительных материалов – бетона, зеркального стекла, стали. Он работал с металлом, текстилем, витражами. Сочетал бетон с булыжником и тесаным камнем. Он первым в Британии использовал пластик в своих проектах.

Школа искусств в Глазго

В 1895 году Макинтош стал победителем архитектурного конкурса на проект нового здания Школы искусств в Глазго. В результате на свет появилось выдающееся произведение зодчества.

Строительство длилось 12 лет. Итог: здание Е-образной формы – своего рода вариация на «шотландскую тему». Длинный главный фасад напоминает отвесные стены замков Linlithgow и Hunty. Восточный фасад рождает ассоциации с дорогим его сердцу Средневековьем: словно вернулись старинные замки с их массивными стенами и неправильной формы окнами. Западное крыло – образец того, как умело вписал Макинтош современный дизайн в исторический контекст и объединил аскетичную монументальность с чувственностью. Дверь 1-го этажа украшает цветной витраж. В рисунке отражены характерные для Макинтоша элементы – «древо жизни», которое превращается в женское лицо и бутоны роз. В мощной композиции западного фасада жесткость сочетается с асимметрией, характерной для традиционной народной архитектуры.

В этом проекте Макинтош пришел к методу проектирования «изнутри наружу»: функциональное назначение интерьера отражено во внешнем облике здания. Например, студиям живописи необходимо много естественного освещения. И северный фасад, вдоль которого эти студии располагались, получил необычайно большую остекленность. Макинтош придерживался идеи тотального дизайна: здание со всей его начинкой (вплоть до мебели и мелких деталей внутренней отделки) – это целостный объект, значит, все его элементы должны находиться в стилевом единстве.

«Строительство в его руках становится абстрактным искусством, как музыкальным, так и математическим», – писал о библиотеке в Школе искусств известный искусствовед Николас Певзнер. Действительно, конструктивное решение интерьера – настоящая симфония, организующая пространство. Огромный зал был разделен по вертикали на 3 помещения: 1-й этаж – для основного читального зала, 2-й этаж занимала галерея, на 3-м располагалось книгохранилище. Галерея покоилась на толстых опорных столбах, а вот ее потолок, казалось, держался на тонких вертикальных опорах. На самом деле потолок галереи, он же пол книгохранилища, висел на металлических крюках, прикрепленных к чугунным балкам потолка здания. По горизонтали зал был разделен на 3 нефа, подобно средневековому собору. Дневной свет падал из 3-х узких окон высотою 19 м – явные отсылки к средневековой архитектуре с ее длинными вертикальными витражными окнами.

Помещение было стилизовано под средневековое монастырское хранилище книг. Деревянные перекрытия имитировали средневековые интерьеры, столы были созданы словно под старинные манускрипты, ни одно кресло не повторяло другое, каждый светильник был уникален. К сожалению, в мае 2014 года в Школа искусств случился пожар. Погибли многие произведения Макинтоша и весь интерьер библиотеки, которую называли «шедевром в шедевре».

Дизайнер

От типичных интерьеров ар нуво интерьеры Макинтоша отличаются простотой, даже аскетизмом. Но это не наивная «деревенская» простота. И не нарочитый примитивизм «народной» обстановки интерьеров национально-романтических направлений ар нуво. Простота работ Макинтоша изысканна и сдержанна. Чаще всего она возникала в результате утонченной стилизации прямоугольных в своей геометрической основе форм с применением немногочисленных мастерски нарисованных деталей.

Внимание деталям

Одновременно с работой над проектом alma mater Макинтош строил и оформлял крупные общественные здания в Глазго – церковь Куинс-Кросс и школу на Скотланд-стрит. Он вдохновлялся легендами и мифами и при этом был очень функционален в своих решениях.

Чайные комнаты  

Надо сказать, Чарльзу Макинтошу очень везло с клиентами. Самым щедрым из них и постоянным покровителем Макинтоша была богатая жительница Глазго Кэтрин Крэнстон, занимавшаяся экспортом чая. Но она хотела не только торговать, но и показать обывателям, что свободное время можно проводить в уютной клубной обстановке за чашкой чая. Ей хотелось создать сеть чайных заведений (tea rooms – британский вариант кафе) по всему Глазго. Что она и сделала, заказав Чарльзу проекты своих заведений. Сначала он украсил только стены чайной комнаты для дам панно с удлиненными женскими фигурами, стоящими парами в окружении роз. Позже разработал дамскую комнату для завтраков на Ингрэм-стрит, затем – чайную Willow.

Чайные комнаты Willow были расположены в 4-этажном доме на узкой улице Sauchiehall – старой шотландской Ивовой аллее. Это и навело Макинтоша на мысль использовать «ивовые мотивы» в орнаментике интерьеров. Макинтош и его жена Маргарет разработали все – от мебели и меню до фасона платьев официанток, не говоря уже о форме чайных ложек, посуды, мебели и декоративных стенных росписях. На 1-м этаже здания расположился дамский чайный салон, а общий обеденный зал, мужские салоны, бильярдные и комнаты для курения – над ним. Каждую комнату он оформлял по-своему: там были китайские и белые гостиные, а также салон de Luxe.

Украшением чайной на Ингрэм-стрит стало декоративное панно The Wassail, законченное супругами Макинтошами, Чарльзом и Маргаретт в 1900 году. Словом Wassailling называлась древняя языческая церемония, с ритуалами, которые, по поверьям, сулят богатый фруктовый урожай в новом году. Панно представляло собой роспись декоративной штукатурки на левкасе, с добавлением металлических элементов и декора бусинами. В композиции присутствуют традиционные для школы Глазго розы, а также священное кельтское растение омела. Сейчас это панно находится в Художественной галерее Келвингроув в Глазго.

Свое представление о том, каким должно быть жилище, Макинтош воплотил в 3-х проектах. Это дом «Уиндхилл», который Чарльз спроектировал для своего друга Уильяма Дэвидсона в 1900-м. Затем он разработал дизайн музыкального салона для Фрица Вандорфера, сторонника движения Secession Movement. И знаменитый «Дом на холме» (1902-й) для семьи издателя Уолтера Блэки.

«Дом на холме»

«Дом на холме» (Hill House) – большой особняк, который на самом деле стоит на холме в городке Хеленсбург. Узкое здание, построенное из грубо обработанного местного песчаника, протянулось с запада на восток. Это классический семейный дом с библиотекой, главным залом для приемов и садом для детей. Взяв на себя роль ландшафтного дизайнера, Макинтош спроектировал даже лужайки, окружавшие дом. Все комнаты в доме расположены таким образом, что их окна смотрят на юг. С восточной стороны на север выдвигается крыло, где расположены кухня, служебные комнаты и детские.

«Начинку» для этого элегантного дома тоже создал Макинтош. Он спроектировал камины, обстановку и коммуникации, гардеробы в белой спальне, дровяные шкафы, каминные щипцы… Темная лаконичная мебель контрастировала с нежными розовыми кустами, что «цвели» на стенах. Дом наполнен прекрасными работами Макинтоша.

Hill House считают самым продуманным проектом Чарльза Макинтоша. До этого в подобном стиле был выполнен собственный дом супругов Макинтош на улице Майнс 120 в Глазго, где они экспериментировали с контрастом черных и белых комнат, «женской» и мужской» средой.

Hill House оставался семейным домом Уолтера Блэки в течение 50 лет. В 1972-м году дом был приобретен Королевским Объединением Архитекторов Шотландии. А в 1982 перешел в распоряжение Национального фонда Шотландии, который продолжает им управлять и сегодня. Большая часть дома используется как музей, а апартаменты на 2-м этаже сдаются в аренду.

«Дом для любителя искусств»

В начале прошлого века центр тяжести новаторских поисков сместился. Теперь во главе угла поставлен не массовый тип загородного дома, но особняк для избранного заказчика. Того, который способен оценить новаторские изыскания. В архитектуре появился даже особый жанр – «Дом для художника» (или «Дом для любителя искусств»). Расцвет жанра пришелся на время конкурса 1901 года на лучший проект «Дома для любителя искусства» в германском Дармштадте. Проект Макинтоша получил приз за его «явное личное качество, новую и строгую форму и однородную конфигурацию интерьера и внешности».

Но этот замечательный дом при жизни Макинтоша так и остался в эскизах и чертежах. Они 80 лет пролежали неиспользованными, пока инженер-консультант Грэхем Роксбург, занимавшийся восстановлением других работ Макинтоша, не принял решение построить «Дом для любителя искусств». Строительство шло с 1989 года по 1996. В интерьерах дома отчетливо виден стиль Макинтоша: строгий, изысканный, лаконичный, подчеркивающий утонченность и яркую индивидуальность владельца. Здесь нет вычурности и томности, присущих работам многочисленных блистательных классиков европейского ар нуво.

Но белые стены и белая мебель, свободное, не загроможденное предметами и не отягощенное украшениями пространство, редкие и деликатные цветовые акценты казались в начале прошлого века неслыханным аскетизмом и даже грубостью.

Заданная Макинтошем геометрическая схема решения интерьера включает комплект белых стульев с высокой спинкой и обеденный стол квадратной формы. Геометрические формы мебели перекликаются с настенными панно.

Мебельщик  

«Каждый объект, который проходит через твои руки, должен нести черты индивидуального, прекрасного и взыскательного исполнения», – говорил Макинтош. Действительно, вещи, что он придумал, ни с чем не спутаешь. Он создал серию стульев, настольных часов, светильников, столов и каминов. Придумал милый умывальник, украшенный стеклом с цветными вставками. Ни до ни после Макинтоша такого не было.

Всему миру известен знаменитый стул Макинтоша: темного дерева, с высоченной спинкой в виде лесенки. Высокий дизайн! Этот экстравагантный стул был спроектирован специально для спальни в «Доме на холме» издателя Блэки. Это очень функциональный предмет: спинку вполне можно использовать как вешалку для одежды.

Макинтош придумал и варианты этого «трона». Верх спинки он декорировал квадратиками. Иногда «в квадратик» была вся спинка… Порой длинная спинка заканчивается оригинальными навершиями. Например, стул Argyle, который и сегодня производит итальянская компания Cassina, венчает изысканный миндалевидный декоративный элемент с фигурной прорезью.

Создавая свою мебель, Чарльз Макинтош часто пренебрегал столь высоко ценимой последователями Морриса «правдой материала». Окраска полностью скрывала естественную текстуру дерева, что считалось недопустимым приверженцами теории Морриса.

Макинтош упразднил мягкость, округлости, незатейливую пестроту отделки и прочие завитушки – характерные приметы мебели того времени. В простых и чистых формах, очень лаконичных кривых, в идее некоего остова вещи, не прикрытого никакими украшениями, он увидел новую красоту.

График     

Еще будучи студентом, Макинтош уделял большое внимание созданию нового изобразительного языка графики, который отличался бы от надоевшего академического стиля. Поиски привели его к природе, чьи формы он изучал и запоминал с помощью рисунков. Это мог быть, например, узор, возникший на срезе кочана капусты, или рыбий глаз под микроскопом. Позже он пытался писать настроение, изображать фрагменты лирики или прозы абстрактным сочетанием изогнутых линий.

Он создал огромное количество графических эскизов архитектурных сооружений, интерьеров, мебели, тканей.

Розы Макинтоша

Основным элементом своего стиля Макинтош сделал эмблему Британии – розу. Потому в его витражах и на панно, обоях на стенах и на обложках книг, многочисленных акварелях и на текстиле, даже на входной двери в Школу искусств обязательно есть розы. Это едва распустившиеся бутоны и вполне расцветшие «головки» цветов, которые бережно держат девичьи руки, целые кусты и букеты…

Уход

В 1923 году супруги Макинтош переехали на юг Франции. Здесь Чарльз создал серию акварелей. Хотя он и закончил 40 картин, они так и не были выставлены.

В 1928 году врачи поставили диагноз – рак языка и горла. Последовал переезд в Лондон для лечения. Там он и скончался в том же году.