Victorianism – разностилье с особым шиком

Ilze Kraukle

Англичане называют этот период своей истории кратко: victorianism. И полагают, что в эстетике он означал торжество прагматизма и материализма. Правда, не без изысканного декора и обилия украшений всего и вся. Название также связывают с тем, что 1837-1901 годы – время правления королевы Виктории, чье имя и дало название не только исторической эпохе, но и ее художественному стилю. Чем же он примечателен?

Прежде всего, эклектизмом и стилистической пестротой. Объясняется это вполне естественной реакцией на пуританский стиль и строгость, что царили во времена королевы Анны и георгианцев.

Имперские амбиции и промышленный подъем

Следует добавить также, что время королевы Виктории – это еще и время имперских амбиций крупнейшей колониальной державы. Может быть, отсюда идут тяжеловесность и обязательная солидность мебели и интерьеров, приверженность к темным цветам вкупе с причудливым и замысловатым декором. В целом же, несмотря на стремление придать значимость обстановке, в интерьере и мебельной моде были востребованы мягкость и уют, перенасыщенный мелкими деталями. Истоки этого перенасыщения многие находят все в том же смешении стилей, точнее, в попытках воссоздать и объединить готику, рококо и классицизм. Но, будучи не в состоянии соответствовать оригиналам, не умея повторить их, мастера «прикрывали» свои произведения избыточными украшениями поверхностей.

Впрочем, дело не только и не столько в этом. Ведь это было еще и время промышленного и экономического подъема страны: Англия становилась «мастерской мира». Появились новые технологии, были усовершенствованы методы деколирования стекла и керамики, позже открыли гальванический способ покрытия и формирования металлических поверхностей. Затем научились делать мебельные конструкции из гнутой и клееной древесины… Промышленная революция упрости­ла, а значит, и удешевила процесс производства мебели и предметов быта. С помощью механических ткацких станков ткани и ковры со сложными узорами можно было изготовить так же легко, как и гладкое полотно без рисун­ка. Чугун оказался идеальным материалом для изготовления вычурных украшений: однажды изготовив форму, можно было многократно отливать сложные изделия. Машины вырезали шпон для фанеровки гораздо тоньше, чем это удавалось вручную. Проще стало выполнять сложные соединения деревянных деталей (ласточкин хвост или шпонки). Даже резьба по дереву стала автоматизированным процессом.  Благодаря механизации, мебели стало больше, она оказалась более доступной, чем раньше.

В это же время, благодаря расширению колоний, Англия, как и Европа в целом, открыла для себя экзотические породы дерева. В отделке мебели появились сочетания самшита, красного и черного дерева с другими редкими и менее известными видами (змеиное дерево, диера тонкоребристая, тик). Умелые мастера быстро оценили их декоративные свойства и начали применять при интарсии: например, как вставки на ореховом шпоне. Вышедшая из многовековой изоляции Япония тоже вызвала немалый интерес. Многие мебельщики стали создавать «англо-японские» вещи, добавляя пряный восточный колорит к традиционным формам мебели. Активно стали использовать бамбук: прежде всего, это было модно, к тому же материал оказался еще и очень прочным. А самое главное – он был дешевле экзотических пород древесины. В это же время в моду вошла также плетеная мебель, часто окрашенная.

Great Exhibition

Все эти новшества, изобретения и результаты применения вновь открытых технологий многим фабрикантам, как и всему британскому союзу ремесленников хотелось где-то показать. Их желание поддержал принц Альберт, супруг королевы Виктории и президент Королевского общества искусств: ведь выставка достижений империи – это отличная возможность демонстрации промышленного, военного и экономического превосходства Великобритании над всем остальным миром!

Великая выставка промышленных изделий всех народов состоялась в лондонском Гайд-парке в 1851 году. Для проведения этого грандиозного мероприятия по проекту Джозефа Пэкстона построили Хрустальный дворец – гигантское здание из стекла и стали (в 1936 г. оно сгорело дотла). На площади в 700 тыс. кв. футов представители 36 стран-участниц демонстрировали зрителям удивительные изобретения: прототип факс-машины и «предсказатель бурь»; паровой молот Круппа и электрический телеграф Сименса; микроскопы и насосы; часы, музыкальные и даже хирургические инструменты. Естественно, английские экспонаты занимали лидирующие позиции почти во всех областях. Это была настоящая витрина Британской империи, которая стремилась показать, что ключ к более совершенному устройству мира – развитие технологий.

Для демонстрации произведений искусства и диковинок из колоний отвели престижные места. Интерес публики вызвали (а для того и показывали!) роскошные ювелирные изделия, огромные вазы из яшмы, реки сукна и кружев, а также мебель, выполненная в самых различных стилях. В Хрустальном дворце в качестве образцов архитектуры разных эпох построили даже целые дворики (например, «средневековый»). На выставке демонстрировался также и подарок императора Австрии Франца-Иосифа, присланный им королеве Виктории. Это был огромный книжный шкаф, украшенный искусной резьбой, напоминавшей фасад средневекового собора. Франция представила севрский фарфор, лионские шелка и ковры, Россия – драгоценные меха и художественные изделия, Испания – вино, шерсть овец-мериносов и кинжалы, изготовленные ремесленниками из Толедо. Высокие оценки ценителей искусства на выставке получил викторианский фарфор.

Great Exhibition работала с 1 мая по 15 октября без выходных. Ее смогли посетить около 6 миллионов человек. Кстати, в рамках Великой выставки провели даже 1-й Международный шахматный турнир, который собрал почти всех лучших игроков и был признан позже неофициальным чемпионатом мира.

О вкусах «новых аристократов»

Итак, процесс «цивилизованного производства» набирал силу. Но была у него и другая сторона. Промышленным способом можно было изготовить гораздо больше замысловатых деталей, чем вручную. Кроме того, они были и дешевле «кустарных». Относительная простота изготовления декора привела к бесконтрольному его использованию. Многие мастера-мебельщики превратились из художников в обычных ремесленников. Цены упали, а количество мебели выросло.

В это же время появился новый средний класс, представители которого желали быть не хуже высокородных аристократов. Они стремились окружить себя предметами роскоши. Но из боязни ошибиться в выборе, прослыть необразованными, предпочитали иметь у себя в доме «проверенные образцы» богатства – например, знаменитые, родом из XVII века «виндзорские» кресла с округлыми спинками. Что же, спрос всегда рождал предложение: усовершенствованные собратья «виндзоров» в изобилии были представлены в мебельных магазинах. А новоявленные аристократы требовали от оформителей еще больше декора и аксессуаров. В результате интерьеры переполнялись избытком предметов, вещей и безделушек. Вкусы домовладельцев того времени ядовито описал популярный публицист Генри Джеймс: «Они густо покрывали стены мишурным орнаментом и вырезками с какими-то странными разрастаниями и выпирающими складками драпировок; всевозможными безделушками, которые можно было разве что дарить горничным. Этот неописуемый комфорт мог бы доставить большое удовольствие слепому».

Хиты эпохи

Главный хит викторианской эпохи – мягкая мебель для гостиной. Об этом помещении следует сказать отдельно. Прежде комната эта использовалась как передняя перед спальней, то есть, была «отделенной». Позже сюда стали уходить дамы после обеда, покидая столовую и куривших там джентльменов. Постепенно гостиная становилась центральной комнатой в доме, приобретая образцово-показательный вид: там стало принято принимать гостей, которым следовало показать все самое лучшее. Здесь вешались самые дорогие картины и семейные фотографии. В углах стояли высокие вазы, а вдоль стен – застекленные шкафчики (витрины): надо было куда-то девать целые коллекции безделушек. Посреди гостиной обязательно красовался игральный столик. Здесь хозяева и гости коротали время, ведя неспешные беседы за игрой и чаепитием…

Согласно роли, которая была отведена гостиной, комната наполнялась соответствующей мебелью. В основном это были пухлые диваны и кресла, ставшие символом эпохи. Сиденья, спинки, даже подлокотники были мягкими, пышными, словно простеганное пуховое одеяло. Еще одна новинка того времени – пружины, «внедренные» в спинки и сиденья. Мебель в помещении, где принимали гостей, должнa быть нарядной. Отсюда множество резьбы, инкрустации. Резные деревянные детали мебели (в частности украшения на рамах спинок) мастера стали делать не вручную, а на токарных и фрезерных станках. Причем эти элементы, напоминающие об эпохе рококо, уже не серебрили и не золотили, как это делали во Франции времен Людовиков, а покрывали лаком, сохраняя натуральный цвет и фактуру.

Что касается обивки мягкой мебели, то это была или прошитая кожа (т. н. Честер), или ткань глубоких насыщенных цветов. Предпочтение отдавали «болотному» шелку, материалам терракотового, темно-красного, коричневого тонов, которые отлично сочетались с темным деревом. Благодаря внедрению в мебельное производство новых технологий, кресла стали не только пружинистыми и мягкими, но и маневренными. Способностью передвигаться эти довольно тяжелые предметы обязаны колесикам, которыми снабжались их изогнутые ножки. Правда, передвигаться по викторианской гостиной было весьма проблематично.

Еще один несомненный хит той эпохи – посуда. И ее тоже принято было украшать: гладкое или мало декорированное серебро не приветствовалось. В моде были и сценки «из жизни» на чайных сервизах, и судки, выполненные в виде совы, а также гравировка и чеканка на глубокой посуде. В качестве образцов использовались сюжеты из античной мифологии, восточные мотивы (поначалу китайские, позже – японские), природа.  Черенки ножей и вилок, как правило, украшали резьбой или гравировкой. Весьма привлекательными считались изображения цветов и листьев. Чайные ложечки зачастую имели фигурные литые ручки с завершениями-фиалами (венчающими орнаментальными элементaми). На столе такие предметы выполняли в основном роль декора. При этом роль эта была отнюдь не второстепенной. Скульптурные формы выступали в роли «примы», a функциональность предметов сервировки отходила на второй план.

Проведение выставок, где можно было показать свои достижения, а также технический прогресс подвигли фабрикантов на создание керамики крупных форм. И хотя большая часть изделий выпускалось для экспозиций, достаточное количество их «оседало» и в частных домах – благо мода на декор не проходила.

В первой половине XIX века в Англии огромным спросом пользовались столовые сервизы. И если поначалу остро модными были чашки, тарелки и прочие блюдца, выполненные в стиле неоклассики (севрский фарфор), то уже к 1830-м форма посуды стала более вычурной. Она явно приблизилась к изящному рококо. Края тарелок перестали быть ровными, предпочтение отдавалось «волнам». В моде была экстравагантность и асимметрия. В 3-й четверти XIX столетия особой популярностью пользовалась майолика. Из нее делали мелкие скульптурные изделия, зачастую изображавшие зверей и птиц. Ценились образцы, наиболее приближенные к природе.

Стекольщики викторианской эпохи, естественно, не могли остаться в стороне от модных течений. Вслед за мастерами Севра они стали использовать новые технологии при изготовлении своих изделий. Особенно интересны работы Томаса Вэбба. Его камеи с деталями из непрозрачного стекла, наносимо­го на цветную основу, пользовались неизменным спросом. Используя в общем-то банальный материал, он создавал настоящие шедевры. Изображение накладывалось на цветное стекло, и создавалось впечатление, что рисунок был вырезан на белом внешнем слое. Камейное стекло Вэбба и других мастеров в отличие от более сложных многослойных изделий французских конкурентов, в основном украшалось простым белым рельефом на темном фоне. Что касается рисунков, то это в основном были изображения цветов или узоров из листьев. Не исключались и античные персонажи и герои мифов. Особым почитанием пользовались купидоны.

Логика хаоса

На первый взгляд, викторианская гостиная представляла собой некое хаотичное собрание многочисленных предметов мебели, которые просто впихнули в одну комнату. Однако, приглядевшись, можно обнаружить определенную логику и порядок их расстановки. Кресла и диваны симметрично располагались вокруг камина, образуя группы, рядом с которыми обязательно были одиночные кресла – для тех, кто не участвует в беседе, а желает почитать. Между окнами ставили узкий столик, над которым вешали зеркало. Его же располагали и над камином. Письменный стол тоже присутствовал в гостиной. Непременный атрибут – настольная лампа, лучше две. А центром всей этой композиции, конечно, служил камин с непременными часами на полке. И, разумеется, роскошные ковры и мягкие коврики на полу…

Что касается мебели для других комнат, то мода на кровати, например, в течение «викторианских» лет менялась с развитием стиля. То в топе были деревянные модели с балдахинами, то кровати с латунным или железным каркасом, без полога, зато с круглыми «шишечками» и гнутыми металлическими элементами в качестве украшений.

Любовь к готике

Многие мебельщики того времени, равно как и оформители интерьеров увлекались готикой. Яркий тому пример – Огастес Уэлби Нортмор Пьюджин, который, став католиком, принял готику Средневековья всем сердцем. Его интерьеры отличались от вкусов викторианцев. Он был убежден, что конструкция и эстетика готического храма должны служить образцом для архитекторов всех времен и народов. Более того, он считал несостоятельной античную архитектуру: ведь она механически переносит принципы деревянного зодчества на каменные здания. А готика опирается на свойства именно камня и кирпича. Большое влияние готический стиль оказал и на Уильяма Морриса. Его компания Morris&K создавала мебель, которая отличалась достаточно простыми формами и была украшена резными деталями – цитатами из готической архитектуры.

Трое в одном стиле

Итак, в интерьерах и самой мебели викторианской эпохи были обильно представлены строгая готика и изящное женственное рококо при поддержке монументальнoго классицизмa. Разумеется, все с приставкой «нео». Нередко разные стили присутствовали в одном доме. Например, кабинет и библиотека могли быть оформлены в неоготическом стиле, неорококо правил бал в дамских комнатах (будуарах), а столовые и прихожие были образцами «ориентального стиля». Такой подход к оформлению внутреннего пространства был в моде долгое время. Обычай расписывать мебель практически исчез в 1825 году, но вновь появился около 1850 года, вместе со спинками в форме лиры. К 1860-м кресла с мягкими спинками были вытеснены более дешевой мебелью из гнутого дерева.

Викторианский стиль многие эксперты того времени (впрочем, как и нынешние) считали искусством подделок и имитации, суррогатом. Но как быть тогда с образцами роскошной мебели той эпохи? Как быть с тем, что до сих пор мы любуемся этими милыми пухлыми креслами, резными спинками стульев, инкрустированными столешницами и собраниями безделушек?  Как быть, наконец, с тем, что викторианский стиль благополучно пересек океан и получил свое яркое «американское» воплощение? Международная художественно-промышленная выставка, прошедшая в 1876 г. в Филадельфии, стала демонстрацией триумфа викторианского стиля в Америке, точно так же, как и Всемирная выставка в Ан­глии в 1851-м.

…На рассвете своего развития викторианский стиль в интерьере представлял собой громоздкую неоклассику, обильно сдобренную мотивами неорококо и неоготики, с обилием декора, вычурного и витиеватого. Но постепенно все излишки уходили, а Victorianism, переняв лучшие черты английской готики, превратился в то, что сегодня мы называем английским стилем с его непревзойденным чувством меры и респектабельностью, сдержанной роскошью и красотой.